Эвристики анализа

Страница 1

Если нет прямого пути от выразительных средств к смыслу целого, если метод в высоком смысле состоит в духовном возвышении себя к слышанию музыки, — то что делать на "операциональном" уровне деятельности, в самом ходе анализа? И каким словом назвать живую совокупность конкретных действий, помогающих сосредоточиться на истине произведения?

"Методика", потеряв связь с методом, как движением вослед истины, напитавшись духом лживой идеологии, превратила себя в сгусток "воли к бездарности". Своей неправдой (спесивой верой во всесилие части) оно напрягает совсем не те силы души, которые требуются для адекватного постижения серьезной музыки. Чванливо выступающее вперед умение читать по слогам заслоняет главное. Но ведь мы не Петруши из Гоголевского "Ревизора", чтобы находить в нем последний смысл чтения! Скрытый в "методике" смертный грех мировоззренческого уныния и отчаяния (отказа от великого чаяния, великой надежды) убивает дух, отсекает крылья души. А мертвость никак не может быть мерилом живого и матерью вдохновения. Состояние анализирующего не должно быть принципиально иным, нежели у композитора или у исполнителя. Огненная мысль воспламеняется от огня. Истина красоты способна исцелить нас от расстройства высших желаний, но нужно сделать первый шаг к ней, а не в противоположном направлении. Как вновь соединить методику с методом — стороной истины?

Что делать анализирующему пред лицом произведения, дабы не стоять оцепенело, не зная, с чего начать?

"Эврика!" ("нашел"!) — вскричал некогда Архимед. Находят, когда ищут. "Ищите, и обрящете", — ободряет Господь (Мф. 7:7, Лк. 11:9). Находят, обретают, если правильно ищут. Возвышенный славянский синоним обретения и изобретения — сретение. Сретенье истины произведения, которая всегда в лучшем и в высшем, а не в гадком и худшем, возможно лишь тогда, когда мы идем ей навстречу, а не удаляемся от нее неправдой.

Эвристики — стратегии поиска. Нужно правильно восчувствовать цель и смысл поисков и сориентироваться в путях. Направление поисков задается вопросами.

Вся соль в том: какими!

Вот обычный круг вялых вопросов содержательного анализа музыки: что выражает эта музыка? Как ее содержание детерминировано исторически? Какова была обстановка общественной жизни? Кто из современников и предшественников повлиял на нашего композитора? Какие биографические происшествия могли отложить отпечаток на это сочинение? Каков внутренний мир этой музыки, что из всего сказанного можно увидеть в ее устроении?

Духовно-нравственный анализ не чуждается ни исторической, ни биографической, ни генетической, ни собственно аналитической тропинок к смыслу. Но он меняет характер вопросов: бескрылым мертвым вопросам дает огненный, совестливый, духовно-нравственный поворот, способный пробудить высшие стороны души анализирующего.

Не "что выражает музыка", а — "что в выражаемом окрыляет душу, что способно восторгнуть ее к неумирающей радости"? Что делать исполнителю? Как мне интонировать ее в себе? Не содержание музыки, но ее духовный смысл — озарение души.

Не "как содержание детерминировано исторически", а: "каким особым образом эта возвышенная музыка встроена в великую Традицию (=Предание) — передачу боговдохновенной жизни?" Каким новым способом открывает вечно-прекрасное?

Не "каковы проявления стиля классицизма в музыке Моцарта?" А — "как восторг окрыленной светлой ясности нового стиля эпохи сказался в новой интонационности моцартовской музыки?" Не "какие черты жанра концерта (поэмы, вальса .) проявились в этом сочинении?" А — "как высота и красота жанра концерта передала огонь вдохновения этому произведению?"

В привычных вопросах: "какие обстоятельства жизни повлияли на композитора и что он хотел выразить?" — нужно отстраниться от скрытой в них лживой презумпции: приравнивания безграничности души к намерениям. Святым, напротив, открывается глубина человека, спрятанный в ней образ Божий; обращаясь к нему, они совершали осветляющий переворот в душах. — "Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные" (Евр. 4:12). И в музыке слово Божие может отделить живой и трепетный образ Божий от наслоений исторических грехов и обстояний жизни. И более того, это трезвенное видение и дает правильную ориентацию слуху, ибо говорили святые отцы: грех ненавидь, а человека люби.

Страницы: 1 2 3 4 5


Подробно о музыке:

Навигация

Copyright © 2024 - All Rights Reserved - www.levelmusic.ru